Чем измерить собственную глубину, ширину, длину и площадь? Как понять кто есть Я,
где начинаюсь и где заканчиваюсь? Или, может, не заканчиваюсь вовсе и, напротив, являюсь началом всех начал? Путь к себе извилист, тернист и беспределен. Отправившийся в этот путь рискует вечно блуждать впотьмах, ведь восьмерка бесконечности всего лишь замкнутый круг.
Что это: поиски смысла или только бегство от жизни? Я – большая коммунальная квартира,
в которой живет множество различных граждан: спорящих, ссорящихся, толкающихся
и недолюбливающих один одного...
Здесь вдохновенно и самозабвенно пьющий художник в перманентном творческом кризисе ютится рядом с благостно счастливым кришнаитом водопроводчиком. Весело звеня кастрюлями, располневшая домохозяйка варит студень, в комнате за стеной красуется у трюмо роковая женщина – несостоявшаяся
актриса погорелого театра. Интеллигентный пожилой профессор древней словесности живет тут бок о бок
с начинающим малолетним карманником, хрупкая блондинка
с брутальным мужиком с яйцами, бессребреник с меркантильным
и расчетливым дельцом, романтик
с циником. Человек советской формации, воспитанный
на принципе: «я – последняя буква
в алфавите» соседствует тут
с эгоцентристом с манией величия, почитающим себя центром и осью мироздания; один утверждает,
что все вокруг лишь игры собственного разума, другой возражает с ухмылкой, что не стоит даже обольщаться наличием такового. Здесь никогда не бывает тихо. Вечная сутолока, шум
и неразбериха. К обитателям квартиры заходят приятели, приезжают родственники из деревни, отдельные комнаты
и вовсе сдаются посуточно. Кроме того, все они делят территорию
с тараканами, клопами и иными домашними животными. Все это части, эманации меня? Кто все эти люди? Некоторых я вижу
в первый раз, других не узнаю
в лицо. Хочется тишины
и спокойствия. Хочется побыть наедине с собой. Но я это большая коммунальная квартира...
Я – ризома. Я не могу собрать
свой портрет из обрывков воспоминаний, чужих
и собственных мнений, социальных ролей, осколков зеркал, из элементов пазлов – фрагменты перепутаны и не подходят друг
к другу. Вопросы к миру – это вопросы к себе, потому как внешнее – лишь проекция внутреннего. В таком контексте самих границ и рамок, отделяющих социум и Я, не существует. Вопросительный знак
– это ни что иное как ссутулившийся восклицательный.
И если приглядеться, я просто так увлеклась игрой собственного воображения, что сама поверила
в реальность вымышленных персонажей. Я пытаюсь им угодить и понравиться, строю глазки, кокетничаю... И не встречая должной реакции, начинаю сомневаться в собственном существовании, считая его несущественным. Но если я закрою глаза, то все вы исчезнете.
Я – черная дыра на носке времени. Я загромождаю все этажи пространства вселенной своими валяющимися в беспорядке вещами, тоннами космического мусора заполняя экзистенциальную пустоту.
Я – низвергнутая собственной рукой с пьедестала богиня короедов и муравьедов, королева дождевых червей, госпожа небесных светил и рабыня собственных страхов,
повелительница пыли и плесени, вершительница судеб мира, мать всего сущего, ссущего и сосущего. Если я верю в себя, то не умру.
Но я уверена лишь в собственной неуверенности. Если я умру, наступит конец света. Когда погаснет лампочка, я буду наблюдать одним глазком темноту
и подглядывать за пустотой.
Это пустота внутри меня, ведь меня уже нет или еще нет. И разницы нет: уже или еще. Меня просто нет. Ведь я – черная дыра на носке времени. Меня заштопает милостивая рука богини
короедов и муравьедов...

Множественные личности

Видеоарт
Подтема: снаружи мысли, тело изнутри

Чем измерить собственную глубину, ширину, длину и площадь? Как понять кто есть Я, где начинаюсь и где заканчиваюсь? Или, может,
не заканчиваюсь вовсе и, напротив, являюсь началом всех начал? Путь к себе извилист, тернист и беспределен. Отправившийся в этот путь рискует вечно блуждать впотьмах, ведь восьмерка бесконечности всего лишь замкнутый круг.
Что это: поиски смысла или только бегство
от жизни? Я – большая коммунальная квартира,
в которой живет множество различных граждан: спорящих, ссорящихся, толкающихся
и недолюбливающих один одного...
Здесь вдохновенно и самозабвенно пьющий художник в перманентном творческом кризисе ютится рядом с благостно счастливым кришнаитом водопроводчиком. Весело звеня кастрюлями, располневшая домохозяйка варит студень,
в комнате за стеной красуется у трюмо роковая женщина – несостоявшаяся актриса погорелого театра. Интеллигентный пожилой профессор древней словесности живет тут бок о бок
с начинающим малолетним карманником, хрупкая блондинка с брутальным мужиком с яйцами, бессребреник с меркантильным и расчетливым дельцом, романтик с циником. Человек советской формации, воспитанный на принципе:
«я – последняя буква в алфавите» соседствует тут
с эгоцентристом с манией величия, почитающим себя центром и осью мироздания; один утверждает, что все вокруг лишь игры собственного разума, другой возражает
с ухмылкой, что не стоит даже обольщаться наличием такового. Здесь никогда не бывает тихо. Вечная сутолока, шум и неразбериха. К обитателям квартиры заходят приятели, приезжают родственники из деревни, отдельные комнаты
и вовсе сдаются посуточно. Кроме того, все они делят территорию с тараканами, клопами и иными домашними животными. Все это части, эманации меня? Кто все эти люди? Некоторых я вижу
в первый раз, других не узнаю в лицо.
Хочется тишины и спокойствия. Хочется побыть наедине с собой. Но я это большая коммунальная квартира... Я – ризома. Я не могу собрать свой портрет из обрывков воспоминаний, чужих
и собственных мнений, социальных ролей, осколков зеркал, из элементов пазлов – фрагменты перепутаны и не подходят друг к другу. Вопросы
к миру – это вопросы к себе, потому как внешнее
– лишь проекция внутреннего. В таком контексте самих границ и рамок, отделяющих социум и Я, не существует. Вопросительный знак – это ни что иное как ссутулившийся восклицательный. И если приглядеться, я просто так увлеклась игрой собственного воображения, что сама поверила
в реальность вымышленных персонажей.
Я пытаюсь им угодить и понравиться, строю глазки, кокетничаю... И не встречая должной реакции, начинаю сомневаться в собственном существовании, считая его несущественным.
Но если я закрою глаза, то все вы исчезнете.
Я – черная дыра на носке времени. Я загромождаю все этажи пространства вселенной своими валяющимися в беспорядке вещами, тоннами космического мусора заполняя экзистенциальную пустоту. Я – низвергнутая собственной рукой
с пьедестала богиня короедов и муравьедов, королева дождевых червей, госпожа небесных светил и рабыня собственных страхов,
повелительница пыли и плесени, вершительница судеб мира, мать всего сущего, ссущего и сосущего. Если я верю в себя, то не умру. Но я уверена лишь в собственной неуверенности. Если я умру, наступит конец света. Когда погаснет лампочка,
я буду наблюдать одним глазком темноту
и подглядывать за пустотой. Это пустота внутри меня, ведь меня уже нет или еще нет. И разницы нет: уже или еще. Меня просто нет. Ведь я – черная дыра на носке времени. Меня заштопает милостивая рука богини короедов и муравьедов...

Чем измерить собственную глубину, ширину, длину и площадь? Как понять кто есть Я, где начинаюсь и где заканчиваюсь? Или, может, не заканчиваюсь вовсе и, напротив, являюсь началом всех начал? Путь к себе извилист, тернист и беспределен. Отправившийся в этот путь рискует вечно блуждать впотьмах, ведь восьмерка бесконечности всего лишь замкнутый круг.
Что это: поиски смысла или только бегство от жизни? Я – большая коммунальная квартира, в которой живет множество различных граждан: спорящих, ссорящихся, толкающихся
и недолюбливающих один одного... Здесь вдохновенно
и самозабвенно пьющий художник в перманентном творческом кризисе ютится рядом с благостно счастливым кришнаитом водопроводчиком. Весело звеня кастрюлями, располневшая домохозяйка варит студень, в комнате за стеной красуется
у трюмо роковая женщина – несостоявшаяся актриса погорелого театра. Интеллигентный пожилой профессор древней словесности живет тут бок о бок с начинающим малолетним карманником, хрупкая блондинка с брутальным мужиком
с яйцами, бессребреник с меркантильным и расчетливым дельцом, романтик с циником. Человек советской формации, воспитанный на принципе: «я – последняя буква в алфавите» соседствует тут с эгоцентристом с манией величия, почитающим себя центром и осью мироздания; один утверждает, что все вокруг лишь игры собственного разума, другой возражает
с ухмылкой, что не стоит даже обольщаться наличием такового. Здесь никогда не бывает тихо. Вечная сутолока, шум и неразбериха. К обитателям квартиры заходят приятели, приезжают родственники из деревни, отдельные комнаты
и вовсе сдаются посуточно. Кроме того, все они делят территорию
с тараканами, клопами и иными домашними животными.
Все это части, эманации меня? Кто все эти люди? Некоторых
я вижу в первый раз, других не узнаю в лицо. Хочется тишины и спокойствия. Хочется побыть наедине с собой. Но я это большая коммунальная квартира... Я – ризома. Я не могу собрать свой портрет из обрывков воспоминаний, чужих и собственных мнений, социальных ролей, осколков зеркал, из элементов пазлов – фрагменты перепутаны и не подходят друг к другу. Вопросы к миру – это вопросы к себе, потому как внешнее – лишь проекция внутреннего. В таком контексте самих границ и рамок, отделяющих социум и Я, не существует. Вопросительный
знак – это ни что иное как ссутулившийся восклицательный.
И если приглядеться, я просто так увлеклась игрой собственного воображения, что сама поверила в реальность вымышленных персонажей. Я пытаюсь им угодить и понравиться, строю глазки, кокетничаю... И не встречая должной реакции, начинаю сомневаться в собственном существовании, считая его несущественным. Но если я закрою глаза, то все вы исчезнете.
Я – черная дыра на носке времени. Я загромождаю все этажи пространства вселенной своими валяющимися в беспорядке вещами, тоннами космического мусора заполняя экзистенциальную пустоту. Я – низвергнутая собственной рукой
с пьедестала богиня короедов и муравьедов, королева дождевых червей, госпожа небесных светил и рабыня собственных страхов, повелительница пыли и плесени, вершительница судеб мира, мать всего сущего, ссущего и сосущего. Если я верю в себя, то не умру. Но я уверена лишь в собственной неуверенности. Если я умру, наступит конец света. Когда погаснет лампочка, я буду наблюдать одним глазком темноту и подглядывать за пустотой. Это пустота внутри меня, ведь меня уже нет или еще нет.
И разницы нет: уже или еще. Меня просто нет. Ведь я – черная дыра на носке времени. Меня заштопает милостивая рука богини короедов и муравьедов...

Чем измерить собственную глубину, ширину,
длину и площадь? Как понять кто есть Я, где начинаюсь и где заканчиваюсь? Или, может, не заканчиваюсь вовсе и, напротив, являюсь началом всех начал? Путь к себе извилист, тернист и беспределен. Отправившийся в этот путь рискует вечно блуждать впотьмах, ведь восьмерка бесконечности всего лишь замкнутый круг. Что это: поиски смысла или только бегство от жизни? Я – большая коммунальная квартира, в которой живет множество различных граждан: спорящих, ссорящихся, толкающихся и недолюбливающих один одного... Здесь вдохновенно и самозабвенно пьющий художник в перманентном творческом кризисе ютится рядом с благостно счастливым кришнаитом водопроводчиком. Весело звеня кастрюлями, располневшая домохозяйка варит студень,
в комнате за стеной красуется у трюмо роковая женщина – несостоявшаяся актриса погорелого театра. Интеллигентный пожилой профессор древней словесности живет тут бок о бок с начинающим малолетним карманником, хрупкая блондинка с брутальным мужиком с яйцами, бессребреник с меркантильным и расчетливым дельцом, романтик
с циником. Человек советской формации, воспитанный на принципе: «я – последняя буква
в алфавите» соседствует тут с эгоцентристом с манией величия, почитающим себя центром и осью мироздания; один утверждает, что все вокруг лишь игры собственного разума, другой возражает с ухмылкой, что не стоит даже обольщаться наличием такового. Здесь никогда не бывает тихо. Вечная сутолока, шум и неразбериха. К обитателям квартиры заходят приятели, приезжают родственники из деревни, отдельные комнаты и вовсе сдаются посуточно. Кроме того, все они делят территорию с тараканами, клопами и иными домашними животными. Все это части, эманации меня? Кто все эти люди? Некоторых я вижу в первый раз, других не узнаю в лицо. Хочется тишины и спокойствия. Хочется побыть наедине с собой. Но я это большая коммунальная квартира... Я – ризома.
Я не могу собрать свой портрет из обрывков воспоминаний, чужих и собственных мнений, социальных ролей, осколков зеркал, из элементов пазлов – фрагменты перепутаны и не подходят друг к другу. Вопросы к миру – это вопросы к себе, потому как внешнее – лишь проекция внутреннего. В таком контексте самих границ и рамок, отделяющих социум и Я, не существует. Вопросительный знак – это ни что иное как ссутулившийся восклицательный. И если приглядеться, я просто так увлеклась игрой собственного воображения, что сама поверила в реальность вымышленных персонажей. Я пытаюсь им угодить и понравиться, строю глазки, кокетничаю... И не встречая должной реакции, начинаю сомневаться в собственном существовании, считая его несущественным. Но если я закрою глаза, то все вы исчезнете. Я – черная дыра на носке времени. Я загромождаю все этажи пространства вселенной своими валяющимися в беспорядке вещами, тоннами космического мусора заполняя экзистенциальную пустоту. Я – низвергнутая собственной рукой с пьедестала богиня короедов и муравьедов, королева дождевых червей, госпожа небесных светил и рабыня собственных страхов, повелительница пыли и плесени, вершительница судеб мира, мать всего сущего, ссущего и сосущего. Если я верю в себя,
то не умру. Но я уверена лишь в собственной неуверенности. Если я умру, наступит конец света. Когда погаснет лампочка, я буду наблюдать одним глазком темноту и подглядывать за пустотой. Это пустота внутри меня, ведь меня уже нет или еще нет. И разницы нет:
уже или еще. Меня просто нет. Ведь я – черная дыра на носке времени. Меня заштопает милостивая рука богини короедов и муравьедов...